17 Окт »

Методологические изложения историков «русской исторической школы»

Автор: Основной язык сайта | В категории: Русская земля VIII—IX вв.
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

Российские университетские преподаватели перенимали на Западе методы исследовательской работы и семинарские методы обучения историков-исследователей, впервые примененные в Берлинском университете Л. Ранке. Многие крупные русские ученые учились на семинарах немецких и французских профессоров. Выработанные Э. Бернхаймом, Ш. В. Ланглуа, Ш. Сеньобосом принципы работы над источниками стали общепризнанными в среде российских ученых, их труды по источниковедению на протяжении нескольких десятилетий были настольными книгами всех серьезных историков России, а с переводом французских работ на русский язык сделались доступными и студенчеству .

В отличие от французской научной книги, обязательным компонентом предисловий которой

[smszamok]

были заверения в беспристрастности, в русских исторических книгах они отсутствовали. Н. И. Кареев со свойственным ему реализмом писал о том, как «трудно достижима» беспристрастность в науке и видел выход для историка в том, чтобы становиться на общечеловеческую точку зрения.

Методологические изложения историков «русской исторической школы» к Французской революции 1789 г. определялись не только реалиями российской пореформенной действительности, но и теоретико-методологическими идеями позитивизма. Во второй половине XIX в. позитивизм был широким международным течением философской и исторической мысли. Под его влиянием развивалась историография не только во Франции, но и в Англии, Италии, США, России.

Однако российский позитивизм отличался от французского так же, как и уровень общественных отношений — следствие исторических условий, в которых формировались российская и французская последней трети XIX — начала XX в. Нерешенность многих проблем российского общества быстрее вызвала в российской исторической науке те методологические изменения, которые европейскую, в частности французскую, университетскую науку охватили позже. Среди таковых должны быть отмечены следующие:

  • более раннее и глубокое влияние марксизма на российскую либеральную историографию (в практике исторического исследования это находило выражение в изучении экономических аспектов прошлого);
  • более раннее, чем на Западе, влияние молодой тогда науки социологии и широкое использование сравнительно-исторического метода как инструмента разработки социологических понятий и категорий;
  • более слабое и преходящее влияние неокантианства.

Вопрос о кризисе исторической мысли в России и времени ее методологической переориентации от классического позитивизма к так называемому «второму позитивизму», к неокантианству; вопрос о роли марксистских идей в этой переориентации с 50 — 60-х годов — все это было предметом дискуссий в советской историографии.

Проблема кризиса российской историографии обсуждалась на Рижской Всесоюзной историографической конференции «Кризис современной буржуазной исторической науки» (октябрь 1979 г.), на Томских региональных конференциях по методологии истории, историографии и источниковедению (май 1982 и май 1985 г.). Отдельные ученые предпринимали усилия с целью обобщить материалы дискуссий и подвести их предварительные итоги 6. Они выделили две основные точки зрения на вопрос о времени кризиса, его внутренней периодизации, связанной с определением этапов кризиса, а также сущностных его характеристик. В доперестроечный период даже такие видные советские ученые, как М. А. Алпатов, А. А. Искандеров, И. Д. Ковальченко, А. М. Сахаров, Л. В. Черепнин, считали, что в основе кризиса лежит «усиление реакционной природы буржуазной идеологии с 90-х годов XIX в., явившееся следствием классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом». К середине 80-х годов О. В. Волобуев, Е. В. Гутнова, А. И. Данилов, Б. Г. Мо-гильницкий, А. Н. Нечухрин, Б. Г. Сафронов, Л. Н. Хмылев, А. С. Шофман уже связывали начало кризиса с крахом либерализма в ходе первой русской революции, подчеркивая при этом главенствующую роль такого элемента в структуре исторической науки, как методология исторического познания 8.

Возвращаясь к рассмотрению проблемы кризиса российской историографии, С П. Рамазанов уточнил аргументацию обеих групп ученых и подчеркнул, что «их разногласия отнюдь не свидетельствуют о различии в их понимании природы кризиса» 9. Вместе с тем он справедливо заметил, что привлечение к характеристике этапов кризиса «наряду с методологическим политического и концептуального аспектов развития исторической мысли породило еще большее разнообразие взглядов по сравнению с решением вопроса о начале кризиса» ю. Проблема начала кризиса российской исторической науки и его этапов дебатируется в тесной связи с выяснением сущностных характеристик кризиса и до настоящего времени не нашла своего логического разрешения в литературе.

Большинство ученых, принимавших и принимающих участие в дискуссии, справедливо полагают, что сущность кризиса следует связывать не с эволюцией, но с кардинальным разрывом с позитивистской философией и заменой ее методологическими принципами неокантианства.

Сам кризис определяется как коренная ломка господствовавших в науке ранее «теоретико-методологических положений», смена «ведущих позиций одного методологического течения другим», обострение «борьбы течений в буржуазной историографии».

[/smszamok]

В российской либеральной историографии это, по мнению большинства исследователей, произошло после революции 1905 г. и отчетливо выразилось в трудах А. С Лаппо-Данилевского, в наибольшей степени испытавшего влияние неокантианства. Эта точка зрения отражена в новом учебном пособии по историографии и. Нельзя не отметить обсуждения этой проблемы в советской историографии. Новые подходы российской науки к разработке проблемы, несомненно, открывают и новые перспективы для ее развития,

Сочинение! Обязательно сохрани - » Методологические изложения историков «русской исторической школы» . Потом не будешь искать!


Всезнайкин блог © 2009-2015