Русская литература

26 Ноя »

Сочинение на тему: Человек на войне

Автор: Основной язык сайта | В категории: Примеры сочинений
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (5голосов, средний: 4,60 out of 5)
Загрузка...

Война — это страшное бедствие для народа, еще страшнее, если идет война внутри одного народа, между братьями, между бывши-ми школьными товарищами, оказавшимися в различных полити-ческих лагерях, и теперь они должны убивать друг друга, защищая то, что им кажется правдой, идеей…

Человек в таких событиях — и песчинка, и личность. Литература, являющаяся зеркалом событий, пыталась наиболее глубоко проникнуть в те события, понять тех людей, их душевные состояния. Человек не схема, и в революции — в грандиозном социальном переустройстве общества, в период катаклизма, несущего радость освобождения одним и лишения другим, — его моральные качества, их изменения — то, что должно интересовать писателя. Задача сложна, и решаются подобные вопросы писателями по-разному.

[smszamok]

Многие писатели обращались к теме «человека в огне гражданской войны», они показывали как общую массу, так и отдельную личность. Рассматривались взгляды уже сформировавшейся лично-сти, но большей частью формирование взглядов и их изменение.

Интересен для нас взгляд на войну, которую показывает в своих рассказах И. Бабель. Понять позицию И. Бабеля можно, обратившись к тем жизненным обстоятельствам, которые формировали его жизненный опыт. «А я ведь как вырос: в условиях тончайшей культуры, у француза-учителя так научился французскому языку, что еще в отрочестве знал превосходно классическую французскую литературу. Дед мой — раввин-расстрига, умнейший, честнейший человек, атеист серьезный и глубокий. Кой-что он и нам передал, внучатам», — рассказывал Бабель Фурманову. Такая среда, воспитание в надклассовых, гуманистических традициях оказали существенное воздействие на будущего писателя. «Смутными поэтическими мозгами я переваривал борьбу классов», — говорил о себе рассказчик, кандидат прав Петербургского университета К. Лютов (рассказ «Смерть Долгушева»); кстати, Бабель был командирован в газету «Красный кавалерист» с документом на имя К. Лютова; это не может не говорить о близости позиций автора и рассказчика: человека чуждого и непонятного своим именем не наделяют. Его называют «слюнтяем», но К. Лютов и не спорит, что он «слюнтяй»: он рассказывает о том, как не смог выполнить просьбу Долгушева — застрелить его, тяжело раненного; как шел в атаку на белопо-ляков и не мог заставить себя выстрелить в противника. Человек страдает, так как не может переступить себя, свои принципы, то, что заложено с детства. Обыкновенный человек, понимающий необходимость революции, хочет, чтобы революция «не стреляла». «Революция — это хорошее дело хороших людей. Но хорошие люди не убивают. Значит, революцию делают злые люди… Кто же скажет Гедали, где революция, и где контрреволюция?» — говорит Геда-ли; в его словах взгляд на события простого обывателя…

Для полного раскрытия темы «Человек в огне Гражданской войны» надо рассмотреть одну из крупнейших работ Булгакова — роман «Белая гвардия». В романе описаны события 1918—1919 годов, они оказали глубочайшее влияние на мировоззрение автора и во многом изменили его взгляд на пережитое. Как и Бабель в рассказе «Смерть Долгушева», так и Булгаков близок по убеждениям к своим героям — семье Турбиных и их друзьям, и в особенности к доктору Алексею Турбину. Позднее Булгаков определял свою позицию в романе «Белая гвардия» как стремление «стать бесстрастно над красными и белыми», главная тема романа — тема столкновения личного существования с «исторической судьбой». М. Булгаков в своем творчестве всегда исходил из гуманистического понимания главенствующей роли человеческой личности над всеми общественными изменениями.

«Мы должны оценить человека во всей совокупности его существа, человека как человека, даже если он грешен, не симпатичен, озлоблен или заносчив. Нужно искать сердцевину, самое глубокое средоточие человеческого в человеке». С этой позиции Булгаков рисует белое движение на Украине, изображая судьбу семьи Турбиных на фоне морального падения и разложения контрреволюции. Мы видим, как, прибегая к помощи немцев, сбегает из города высшее начальство (гетман и приближенные), как уезжают офицеры, оставив на рубеже зимой плохо одетых солдат. Булгаков показывает братьев Турбиных — интеллигентов, которые связаны со старым миром; но встают они на защиту Родины и защищают вовсе не «белую идею»; они давали присягу и теперь верны ей, верны своей чести. «Это слово проходит в романе как лейтмотив. «О, чертова кукла, лишенная малейшего понятия о чести!» — негодует на Тальбер-га, сбежавшего с немецким поездом, Алексей Турбин. И ему же подбрасывает автор книгу Достоевского, раскрытую на язвящей воображение странице: «Русскому человеку честь — одно только лишнее бремя». Неужели создатель «Бесов» прав? Но тогда героям Булгакова лучше не жить на земле, ведь для них честь — род веры, стержень личного поведения».

Честь для Турбина не только верность Отечеству, царю (хотя и это тоже), но и верность другим людям, товариществу, долгу перед младшими и слабыми. Гражданская война сотрясает дом: Василис-са, сосед Турбиных, — воплощение трусости, жадности и приспособленчества. Турбины не предают своих убеждений под сильными ударами судьбы. Они понимают, что «все мы в крови повинны» и что надо «устраивать заново обыкновенную человеческую жизнь», а не воевать, заливая все новой кровью родную землю.

Главные герои романа верят в Россию и, главное, мечтают о мирной жизни. Кончается роман очень символично. Писатель говорит, что каждый человек знает  «страдания, муки,  кровь, голод и мор». Все пройдет. Взрывается Марс — планета войны, но заиграла «Венера, красноватая, а от голубой луны фонаря временами поблескивала на груди человека ответная звезда. Она была маленькая и тоже пятиконечная». Восходит Венера — планета любви, все люди забыли болезни и страдания, «мир становится в душе».

С другой стороны раскрыта тема «Человека в огне Гражданской войны» в произведениях Фадеева, Фурманова, Серафимовича, Островского.

Рассмотреть отношение писателей, стоящих на позициях большевизма, к этой теме можно, обратившись к повести Фадеева «Разгром».

Человеческие качества того, кто попадает в экстремальные ситуации, проявляются в чистом виде, без повседневной шелухи; ломаются жизни, судьбы, характеры и взгляды. Наиболее ярко изменение личности, воспитанной коллективом, формирование дисциплины, необходимой в военное время любому войску, прослеживается в романе «Разгром».

Сам автор еще в 1932 году говорил так: «В Гражданской войне происходит отбор человеческого материала, все враждебное сметается революцией, все неспособное к настоящей революционной борьбе, случайно попавшее в лагерь революции отсеивается, а все поднявшееся из подлинных корней революции, из миллионных масс народа, закаляется, растет, развивается в этой борьбе. Происходит огромнейшая переделка людей». С этих позиций и оцениваются герои… В книге отражены основные типы человеческой нравственности в переломную эпоху: мораль Левинсона, Мечика и Морозки — центральных персонажей произведения. Все эти персонажи индивидуальны и в то же время представляют собой средоточие определенных качеств. Образ Левинсона в «Разгроме» — это тоже образ интеллигента, но совершенно отличного от Турбина и Лютова. Он силен, и силен, прежде всего, своей идеей, которая ведет его на все. Фадеев показывает обычного человека со слабостями, болезнями, вся его внешность говорит о том, что это не супергерой, а простой человек, но «он беспощадно задавит в себе бездейственную, сладкую тоску». «Видишь все так, как оно есть, для того, чтобы изменять то, что есть, приближать то, что рождается и должно быть» — вот к какой — самой простой и самой нелегкой -мудрости пришел Левинсон». В «Разгроме» показан и другой человеческий тип — Мечик. В нем виден человек, не способный к войне, но Б то же время он пытается понять своих товарищей по отряду, научиться чему-то. Он замкнут на себе, ему кажется, что все специально хотят обидеть его, что партизаны злы и бессмысленно жестоки, что мир мрачен и отвратителен. После беседы с Мечиком: «Нет, все-таки я был крепкий парень, я был много крепче его, — думал он теперь с необъяснимым, радостным торжеством… — я не только многого хотел, но и многое мог — в этом все дело…»

В «Разгроме» Фадеев показывает «Левинсона как человека, всегда идущего во главе», Мечика, который в результате своих метаний оказывается предателем, и в процессе эволюции, духовного роста рассмотрен Морозка. Это еще один человек, в жизни которого война сыграла важнейшую роль.

В образе Морозки Фадеев наиболее полно раскрывает «революционные перемены в сознании рядового пролетария». Автор утверждал, что Морозка «по замыслу и объективному ходу произведения — главная фигура романа».

В первых главах это бесшабашный, недисциплинированный, несдержанный боец. Он груб, дерзок, способен на воровство. Но с другой стороны, в нем сильно чувство коллектива, классовый инстинкт, Фадеев показывает, как постепенно старые тропы зарастают, приходится самому выбирать дорогу. Важнейшим моментом в изменении жизни Морозки был общественный суд. Последствия суда сказались в эпизоде на пароме, когда герой впервые поборол чувства, которые обычно руководили им. Эта победа над собой принесла удовлетворение, радость. Дальнейшее перерождение происходит в переосмыслении прежней жизни. Стремится попасть на «прямую, ясную и правильную дорогу, по которой шли такие люди, как Левинсон, Бакланов, Дубов».

Перерождение коснулось и личных отношений.

В конце романа Морозкин подвиг — закономерный поступок, иначе он уже не мог поступить. Он ни на миг не потерял самообладания.

[/smszamok]

В Морозке Фадеев показал обобщенный образ человека из народа. Процесс перевоспитания людей в огне революции и Гражданской войны дал историческую выработку нового, социалистического характера, пережитую многими в первые годы Советской власти.

Итак, мы видим, что к теме «человека в огне Гражданской войны» обращались многие писатели, они по-разному отражали ее в своих произведениях, которые составили удивительную картину того ужасного, страшного времени.

25 Ноя »

Сочинение на тему: Что я знаю об Южной Америке

Автор: Основной язык сайта | В категории: Примеры сочинений
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

Исторически сложилось так, что открытый в 1492 г. Хрис-тофором Колумбом континент был назван именем человека, роль которой в его открытии и изучении была довольно незначительной. Выдающийся географ и исследователь Америки А. Гумбольдт писал: «Что касается имени большого континента, общепризнанного и освященного употреблением на протяжении, многих столетий, то оно представляет собой памятник человеческой несправедливости. Естественно, в конце концов, приписать причину этой несправедливости тома, кто был в этом наиболее заинтересованный. Но изучение документов свидетельствует, что ни один определенный факт не доказывает этого предположения. Название «Америка» возникшая в отдаленной (от Испании) стране благодаря стечению обстоятельств, которые отстраняют всякое подозрение относительно Дмеріго Веспуччі… Стечение счастливых обстоятельств дало ему славу, и эта слава на протяжении трех столетий была трудным бременем на его памяти».

На глобусе немецкого картографа Йоханнеса Шенера 1515 г. Америкой называется лишь южный материк (территория Южной Америки), а на всю часть мира это название распространил в 1538-1541 гг. фламандский картограф Герхард Меркатор. Испанцы к XVII ст. называли американские земли «Новым Світом», «Індіями», «Западными Індіями».

Приводит в удивление, чему немецкий картограф М. Вальдземюллер назвал новооткрытые земли не «Колумбией» или «Веспуччією», а за именем мореплавателя «Америкой». Первыми именами называли земли лишь в честь коронованных лиц — королей и королев, принцев и принцесс, императоров и императриц.

Существует предположение бразильских ученых, которые выдвинули его еще в XIX ст., что название имеет местное происхождение от слова «Марока» — так именовалось верховное божество аборигенов Бразилии. По утверждению испанского историка Херреса, экспедиция Алонсо Охеди, в которой принимал участие и Амеріго Веспуччі, в 1492 г. нашла на березе современной Венесуэлы порт Маракапан. В конце XVI ст. английский корсар Уолте Релі называл его Амеріокапана. В старых испанских хрониках встречаются названия «Амарака», «Амерікапана», «Амері-кас» и др. Все они — туземного происхождения, и каждая из них могла стать основанием обычного для нас названия «Америка».

За другой гипотезой, открытые земли названные в честь руководителя Брістольських таможен Ричарда Америка, который на свои средства снарядил обе экспедиции Джона Кабота и его старшего сына. Во время первой экспедиции в 1497 г. было открыто, а потом обследовано на протяжении почти 900 миль неизвестный материк.

25 Ноя »

Сочинение на тему: Памятник, который украшала роза

Автор: Основной язык сайта | В категории: Хрестоматия и критика
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

Мало-помалу куст этот превратился в огромное, в несколько саженей высотой дерево, которое растет и до сих пор и укрывается каждую весну тысячами замечательных роз. В средневековье роза становится знаком разных тайных обществ. Со временем, в XVI столетии, ею украшают себя франкмасоны на Иванов день, и она, очевидно, является знаком для некоторых их лож. По крайней мере, при реконструкции Гейдельберзкого замка найдено в земле изображение циркуля в венке из пяти роз.

Развитое с франкмасонства, основанное немецким ученым Андреасом мистическое общество розенкрейцеров тоже избрало своим знаком розовый венок с шипами, внутри которого Андреевский крест. Под изображениями надпись: «Крест Христовый — венец христиан». В противоположность этим тайным мистическим обществам розу своей эмблемой носило основанное герцогом Шартрским в 1780 году общество «Розана», что представляло собой просто собрание золотой молодежи и куртизанок, а также парижское общество «Розати», членами которого могли быть лишь поэты или вообще люди, которые написали хотя бы один стих.

В конце концов, изображение розового венка в пятиугольнике из звезд служило знаком основанного бразильским императором Дон-Педро І ордена роз, получить которого считалось за большую честь. Кроме того, ее изображения во всякое время встречалось в гербах знатных рыцарских родов, дворянских фамилий, в гербах городов. Между прочим, роза имела место в печати и Мартина Лютера.

Самый своеобразный памятник, который когда-лтбо украшала роза, построен в XVII столетии в городе Бременимиский — винный подвал (погребок).

Это вакхическое святилище, которое существует и до сих пор, разделенное внизу на четыре отдела. В конце третьего отдела красовалась на стене надпись: «Здесь цветет роза» и сохранялось 12 бочек Рюдесгеймера 1624 года, каждая из которых содержала 1500 бутылок. Вино это называлось «Вином розы». В прошлом столетии погребок был местом заседаний городского совета. В зале, где они происходили, содержится огромное изображение розы с латинской надписью:

«Почему зал Вакха эта роза украшает? А потому, что без доброго вина и сама Венера мерзнет».

Подобными же выражениями, которые прославляли красоту и значение розы в жизни человека, украшены и другие стены зала. В конце четвертого отделения — зал 12 апостолов, здесь сохраняются 12 бочек Гохгейма 1718 года; каждая названа именем одного из апостолов.

В прошлые времена «Вино апостолов и роз» давали только тяжело больным или в каких-то особых случаях. Теперь его продают всем желающим. Несколько капель этого вина распространяют удивительно приятный запах, но пить его — удовлетворение небольшое, поскольку оно весьма густое, наподобие какого-то масла.

Скажем несколько слов о волшебном и целебном значении розы.

По примеру фессалийских чародейнец давнегерманские ворожеи тоже пользовались ею для привораживания. Для этого девушке, которая желала приворожить милого, они давали такой совет: «Возьми Три розы: одну темно-красную, одну розовую и одну белую и носи их три дня, три ночи и три часа на сердце, но так, чтобы этого никто не видел. Потом трижды прочитай «Отчее наш» и трижды «Богородицу». После этого положи три розы на три дня, три ночи и три часа в бутылку вина и дай выпить этот настой предмету своей любви, но снова же таки, чтобы он не знал, что было в вине. Тогда он полюбит тебя всей душой и будет предан до конца своей жизни».

Что касается лечения розой, то ее лепестки прикладывали к лицу, лишь бы предать ему юной свежести, настой из сваренных в розовом масле пчел применяли как средство для роста волос, а собранная из роз роса считалась наилучшим средством против воспаления глаз.

Так, при заключении Тильзитского мира прусским королем Фридрихом-Вильгельмом III с Наполеоном І, когда возник вопрос об отторжении от Пруссии всех провинций к западу от Эльбы, королева Луиза решила явиться перед грозным победителем и попробовать смягчить его суровое требование. Наполеон І принял ее очень любезно, а когда зашла речь, чтобы Пруссии остался Магдебург, галантный рыцарь достал ей из вазы, которая стояла на столе, чудесную розу. Считая, что эта роза означает удовлетворение ее просьбы, королева Луиза, принимая дар, прибавила: «И с Магдебургом, так ли?» На что спесивый корсиканец, мгновенно сменив, резко ответил: «Я должен заметить вашей величественности, что я сам предлагаю, а ваша воля соглашаться или нет». Этот поступок справил гнетущее впечатление на всю Пруссию, и с того времени прусаки всячески старались отомстить за тильзитскую розу, которая, в конце концов, и осуществили, взяв Париж и контрибуцию в 5 миллиардов в 1871 году.

Тот же король Фридрих-Вильгельм III, что, как известно, страстно любил розы, устроил у себя в Потсдаме, среди чудесного парка, небольшой островок роз, известный под названием «Павлиньего острова», где проводил лучшие часы отдыха. Здесь были собраны все тогдашние сорта роз и их вариететы, итак эта местность представляла собой что-то наподобие римского Пестума. Фридрих-Вильгельм любил этот уголок не меньше, чем известный Гарун-аль-Рашид свой розовый сад, и не одно доброе дело осуществлялось здесь.

1829 году в этом розовом парке состоялось выдающееся событие. Принцесса Шарлотта Прусская была помолвлена с императором Николаем Павловичем, и в день ее отъезда здесь устроили праздник роз. Оно было предназначено в самый раз к дню ее рождения 13 июля.

Из ранней своей юности принцесса Шарлотта, как и отец, влюбилась в розы, особенно любила белые, за что в круге семьи ее даже прозвали «белый цветок». И вот именно эти белые розы и должны были стать основанием всего праздника.

Сама будущая всероссийская императрица,  сидя под золотым, украшенным   ценными   камешками,   балдахином   представляла   собой волшебную белую розу,  воскресшую из легенд во всей своей красоте и блеске! Рыцари круглого стола Артура  окружали ее, готовые копьем и мечом защищать свою повелительницу.

Наследный принц Фридрих-Вильгельм, который изображал рыцаря белой розы, был в блестящей, шитой серебром одежде, с цепью ордена Черного Орла на шее и в шлеме с полуподнятыми орлиными крыльями. На его сияющем, будто солнце, щите красовалась надпись: «С нами Бог».

Чтобы украсить весь сценарий, из всех концов привезли тысячи тысяч белых роз. Гирляндами из них были обвиты древки знамен, венками украшены сами знамена, головы всех приглашенных дам и голова самой царицы, розами устелены все ступеньки, а также трон.

На упоминание об этом празднике каждая с присутствующих дам получила от будущей императрицы серебряную розу, на письме которой иссеченные год и число. В королевской же семье на память об этом дне остался изысканной работы бокал с серебряной розой на ножке, который сохраняется теперь в дворце в Берлине, а также картины альфреско на стене одного из залов Потсдамского дворца, которые воссоздают главную сцену тех, памятных торжественностей.

Много лет уплыло со времени того праздника, большинство рыцарей и сама роза заплатили дань природе — канули в вечность. Лишь один человек долго оставался бодрым, как и раньше — брат покойной императрицы Александры Федоровны, будущий немецкий император. Так вот, именно к нему 13 июля 1869 года, когда он находился в Емси, и собралась горстка живых участников Потсдамского праздника и подняла ему роскошную серебряную статуэтку, которая воссоздавала его же, а при ней — два памятных листка. На одном — сцена вручения принцессой Шарлоттой белой розы тогдашнему наследному принцу прусскому.

Прошло еще два года, и состоялась месть за розу Наполеон І — кровавая победа под Седаном. Через несколько дней после этого магистрат Берлина получил пакет, в котором оказалась завядшая белая роза, а с ней записка такого содержания:

«Глубокоуважаемому магистру города Берлина присылает один из борцов в битвах при Гравелотти и Седане белую розу, которую сорвал он на поле битвы, среди грома пушек и адского вражеского огня, и учтиво просит передать ее той даме, которая наиболее отметилась в уходе за раненными». Подписано: «Стрелец 3-й роты гвардейского стрелецкого батальона».

Магистрат, собравшись в полном составе, решил, что никто так не заслуживает сорванной на кровавом поле битвы розы, как императрица Августа, которая была настоящим ангелом-хранителем и опекуном всех раненых, и с этой целью отправил к ней целую депутацию для вручения розы. Но императрица, с присущей ей всегда скромностью, отклонила подношение и попросила отослать розу в лазареты на поля битв, где неутомимо работали сестры милосердия и много знатных дам и девушек. «Там,- сказала она,- обнаружится достойная ее». А к тому времени розу поместили в роскошную рамку под стекло и Нацепили в маленькой молебне императрицы, где она пролила столько, проводила столько бессонных ночей, молясь за родину, и героев и их матерей. Вот из этой розы, которая служила будто символом благородного рыцарства, и были сделаны многочисленные фоны рафии, которые сохраняются, будто историческая памятка, во многих немецких семьях.

Но и на полях битвы не обнаружилось достойнее императрицы Августы, поэтому ей же по окончании войны она и была вручена.

И не только императрице судилось получить розу из поля битвы, пику же розу получил император. Это произошло 19 августа 1870 года в Горзи, небольшом городке неподалеку Седана.

Возле открытого окна одного из сельских домиков сидел тяжело раненный офицер, держа в неповрежденной руке розу. Вдруг :зашумели голоса: «едет, едет король!» И возле самого окна в самом деле появился король. Мигом вспыхнуло лицо молодого офицера, и, не зная, как высказать свою глубокую преданность, может, прощальный привет любимому монарху, он бросил ему единое сокровище, которым в  данную минуту владел,- свою розу!

Король приказал поднять розу, вложил ее в петлицу, и доказательством того, что он не забыл о подарке, свидетельствует собственноручное письмо, присланное им со временем полковнику фон Цедлицу, который и бросил ему ту розу.

«С признательностью упоминая памятную минуту, когда, будучи тяжело раненным в Горзи 19 августа 1870 года, вы, при проезде моему близ вашего смертного одра, подняли мне розу, присылаю вам при этом мой портрет. Пусть будут знать в более поздний время, как вы вспомнили в трудную минуту о вашем государе и как государь остался вам за это признательный.

Рождество 1871 г. Король Вильгельм».

Другим упоминанием об этой розе служит памятник, поставленный в Горзи. Он изображает скалу, полуприкрытую национальным прусским черно-белым знаменем. Вверху, посредине, лежит шлем пехотинца, обвитый дубовым венком, листва которого орошена слезами. К шлему склонен орден железного креста с лентой. А внизу, под всем этим, посреди широкой золотой рамы помещена изготовленная из матового серебра роза императора.

Переходя, в завершение, к России, следует сказать, что к нам роза впервые попала лишь в XVI столетии, как об этом мы узнаем из записок немецкого посла барона Герберштейна при русском дворе в 1517 — 1526 годах. Роза, конечно, была тогда достоянием лишь царского двора и некоторых сановных лиц, а народ не знал о ней.

Тем не менее, некоторые немецкие ученые считают, что «русальная седмина», которая празднуется у украинцев и белорусов испокон века, происходит от римских розалий, которые сначала перешли к славянским племенам на Балканском полуострове, а уже оттуда к нам. Эта седмина, как известно, ведет свое начало от языческих времен, совпадает с праздником св. Тройки, во время которой и до сих пор у балканских славян сохранился обычай бросать розы из церковной колокольни.

О русалии неоднократно упоминается в разных старинных летописях, между прочим и у Нестора, который в летописи 1067 года, восставая против языческих предрассудков, говорит, что дьявол отворачивает людей от Бога «трубачи и скоморохи, гуслями и русалиями». Эти праздники сопровождались танцами, музыкантом и ряженьям. Существует даже мысль, что и название русалок происходит от русалии, поскольку они, за народным поверьем, выходят из воды именно на Троицу и лишь после в этот день начинают разгуливать по земле и живут в лесу на деревьях.

Что касается розы, то она, как украшение наших садов, появляется при Петре І и особенно при императрице Екатерине II, о чем свидетельствует такой курьезный случай.

Однажды за царствование императора Николая Павловича генералу Клингену было поручено сопровождать мать венценосца, императрицу Марию Федоровну, в Царское Село. Прогуливаясь парком, генерал пришел в изумление, увидев дежурного с ружьем, который предохранял совсем пустое место возле дорожки. Заинтересовавшись этим явлением, генерал обратился с вопросом ко всем придворным: «Почему он там стоит?» — но никто не мог ему объяснить, лишь отвечали, что так принадлежит по регламенту. Тогда он начал выяснять в С.-Петербурге, у высшего начальства и получил ответ, что на этом посту часовые стоят уже свыше 50 лет и что в приказе указано: «Сохранять пост за 500 шагов от восточного павильона».

Приезжая время от времени к Царскому Селу и почти каждый раз осматривая загадочное место, которое предохранялось, генерал постепенно заинтересовал этим фактом всех, даже саму императрицу. И как-то он, в конце концов, узнал от нее вот что.

Оказалось, что дежурного поставили здесь по приказу императрицы Екатерины II, которая, гуляя однажды садом, заметила замечательную, только что расцветшую розу, и, решив подарить ее на следующий день одному из внуков, приказала поставить к ней дежурного, чтобы ее никто не сорвал. И назавтра она забыла о замечательной розе, а дежурный так и остался.

Миновали года, давно умерла императрица, давно пропал и сам розовый куст, а дежурные и дальше меняли друг друга на том месте, где он когда-то вырос.

После этого случая таинственный пост часового был упразднен.

Еще укажем, что довольно распространена русская фамилия Розанов тоже происходит от розы. Один из носителей этой фамилии рассказал нам такое.

Известный русский вельможа и первый русский канцлер граф Г, И. Головкин был пристрастным любителем садоводства, особенно же роз. И вот, чтобы выращивать их, он сделал в своем подмосковном имении, селе Клевине (Серпуховского уезда) замечательный розовый сад и для ухода за ним даже выписал из Англии садовника. Тем не менее англичанин сам — один не в возможности был управиться со всем садом, поэтому на помощь ему выделили несколько русских крепостных. Один из них вскоре настолько постиг науку ухода за розами, что превзошел самого англичанина. Граф был от него в восторге, отпустил и крепостного и всю его семью на волю и повелел в дальнейшем именоваться Розановым. Именно от того садовника и ведут свою родословную большинство людей с этой фамилией.

25 Ноя »

Природа и цветы как символы в русской литературе

Автор: Основной язык сайта | В категории: Хрестоматия и критика
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (1голосов, средний: 5,00 out of 5)
Загрузка...

Маргаритки. Этот небольшой, беленький или рыжеватый цветочек, который образовывает прекрасные клумбы, замечательные группы на зеленых газонах, имеет очень красивую легенду о своем происхождении. Рассказывают, что Пресвятая Богородица, желая порадовать маленького Иисуса и подарить ему среди зимы венок живых цветов, не нашла ни одного цветка на придавленных холодом полях и решила сделать их сама из шелка. И вот, среди многих других, сделанных ею, особенно понравились младенцу — Иисусу одни маленькие цветочки. Это были маргаритки, изготовленные из желтой шелковой материи и грубых белых нитей. Изготовляя их, Пресвятая Богородица не раз колола свои пальцы иглой, и капли крови кое-где окрасили те нити в красноватый или розовый цвет.

Цветы эти так понравились маленькому Иисусу, что он сохранял их целую зиму как ценность, а когда настала весна, посадил их в долине, Назарет и начал поливать. И вдруг искусственные цветы ожили, пустили корни и, разрастаясь все больше, переселяясь из одной страны в другую, разошлись по всей земле. И теперь, как напоминание о том чуде, этот волшебный цветочек цветет от ранней весны к глубок осени, и нет в мире стран, где они не встретились бы.

За другой легендой, маргаритки называют «цветами Пресвятой Девы Марии», и о происхождении этого названия рассказывают вот что.

Когда Пресвятая Дева Мария получила от архангела Гавриила благую весть, то отправилась сообщить об этом своей родственнице Елизавете. Ей долго пришлось идти горами и долинами Иудеи.

И вот, когда она шла полями, всюду, где только ступала нога будущей Богоматери, вырастали маленькие блестящие белые цветочки, так вот весь путь ее, обозначенный ими, словно образовывал цветковую дорожку. Те цветы — наши скромные белые маргаритки.

Белые, как сияние нимба, лепестки их напоминали славу Божью, а золотая середина — священный огонь, который пылал в сердце Марии.

А еще за другим вариантом было так.

Когда Пресвятая Дева Мария еще ребенком смотрела ночью на небо, усеянное многочисленными блестящими звездами, и высказала пожелание: как хорошо было бы, лишь бы все эти чудесные звезды стали земными цветами и она могла играться ими.

Тогда звезды, услышав ее, сразу же отразились в блестящих каплях росы на земных растениях, и когда утром солнце осияло землю, то вся она была усеяна, будто звездочками, белыми цветами.

Пресвятая Дева была в увлечении, украсилась ими и сказала, что они пожизненно будут ее любимыми цветами и пусть отныне называются цветами Марии.

И с того времени, подытоживает легенда, эти цветы сопровождают счастье, именно поэтому у маргаритки и спрашивают о нем, считая и обрывая ее лепестки.

Таковы христианские легенды о происхождении маргаритки, но есть еще и более давние пересказы о ней, они достигают времен язычества.

Латинская легенда рассказывает, что когда волшебная лесная дриада Белидес однажды танцевала и веселилась со своим любимым Ефигеем, то, к сожалению, предрасположила к себе внимание Этрусского бога времен года — Вертумна. Очарованный красотой юной дриады, тот хотел обнять ее и забрать с собой.

Тогда, в отчаянии и бессилии, не зная, как избавиться от назойливого старого преследователя, дриада с умоляющей молитвой обратилась к бессмертным, и боги, смиловавшись, превратили ее в хорошенький полевой цветок. Она получила название — вечной красавицы и теперь известна в науке этим названием.

Другая легенда утверждает, что маргаритка возникла из праха Альцесты, жены фесалийского царя Адмета, которая пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти жизнь мужчины.

Этот Адмет был любимцем Аполлона, и вот он уговорил богиню, судьбы — Мойр не дать ему умереть в определенное время, если кто-нибудь другой согласится умереть вместо него.

Настало это время, но никто из друзей не решался умереть вместо Адмета, даже старые его родители не захотели отдать за него жизнь. Только верная жена Альцеста отказывается от преисполненной радости жизни и умирает вместо него.

Тогда Геркулес, который во время свершения своих подвигов узнал случайно об этом большом самопожертвовании, решает, хотя бы там что, а возвратить Альцесту к жизни.

Он отправляется в ад и добивается у Фанатоса (смерти), чтобы тот возвратил Альцесту на землю; но поскольку в человеческом подобии она уже не может возвратиться, то появляется в виде цветка-маргаритки.

Кстати, свое название «маргаритка» цветок получил от греческого слова «жемчужина», поскольку на зеленых лугах многочисленные белые ее цветочки и в самом деле, будто рассыпанные перлы.

В северных сагах маргаритку посвящали богине весны, и на ее день каждый раз обвивали гирляндами этих цветов кубок богини. И вдобавок их приносили в жертву богини любви — Фрее, поэтому маргаритку часто называли еще и цветком любви и невестой солнца.

Этим последним названием и обычаем жертвовать цветок богине любви и объясняется мысль многих ученых, известна всем роль маргаритки как оракула любви.

В этом амплуа «любит — не любит» маргаритка известна, очевидно, с давних времен, и причем не только в одном каком-то отдельном государстве, а почти во всех западноевропейских, кроме разве что Англии. На немецком языке существует даже ее особое название  «мерило любви», которое ведет свое начало с давних времен и имеет за основу старинную детскую игру, когда обрываются белые лепестки.

Оказавшись далеко в лесу или в поле и боясь, что родители их очень будут ругать их за это, дети в Германии брали, да и теперь это делают, такую маргаритку и, обрывая ее лепестки, гадали: «побои, ссора, добрые слова» — и то слово, с которым сорван последний лепесток, и должно означать, что их ждет дома.

Одним словом, делают точь-в-точь так, как и наша настоящая молодежь (особенно девушки), когда обрывают лепестки и приговаривают: «любит не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к бесу пошлет». Или так, как видим это в «Фаусте» Гете, когда, гуляя в саду с Фаустом, Маргарита срывает маргаритку и, обрывая лепестки, шепчет:

«Он любит, нет, Он любит, нет, Он любит…»

Но теперь за такого оракула правит не маленькая маргаритка, которая носит название по-французски «радиегеїіе», а другой цветок, который французы тоже называют маргариткой — красивая, большая, с желтой середкой и большими променевидними лепестками полевая ромашка, у которой лепесток меньше, и они значительно большие, итак, ясная вещь, и обрывать их легче, и результат более скорый.

Если не ошибаемся, сцена в «Фаусте» происходит с такой же ромашкой.

Кроме Германии, маленькую маргаритку как оракул любви использовало и сельское население многих провинций Франции, и в Нормандии, например, с давних времен существует даже песенка:

Маргариточка, маленький цветочек, красный край, зеленая кайма, скажи, поведай, где моя любовь.

Песня сопровождалась обрыванием лепестков и ворожением.

Особенно же этот способ предсказывания судьбы, это ворожение распространились в средневековье, когда вместо маргаритки часто обращались даже к узелкам на стебле случайно сорванной травинки, количество которых тоже должно было определить судьбу того, кто гадает.

Вообще маргаритка имела еще и другое значение, особенно для рыцарей и их любимых. Рыцарь, девушка которого высказывала согласие отдать ему свое сердце, получал право изобразить на своем щите маргаритку. Если же девушка не могла ему сказать да или нет, а лишь словно склонна, была ответить согласием на его любовь, то дарила ему венок из маргариток, который средневековым языком означал: «Я еще подумаю».

И такой скромный, даже смешной, как на наш взгляд, венчик исполнял большой надеждой сердце рыцаря, побуждал обнаруживать чудеса храбрости даже жертвовать жизнями.

Поэтическая, мечтательная любовь, обожествление дамы сердца достигли своего апогея в эпоху трубадуров. В это время впервые и возникает во Франции игра в откровенную маргаритку — гадание за ее лепестками.

Просматривая хроники того времени, раз в раз встречаешь сказ о таком ворожении. Но, кроме всего, даже изображение, символ маргаритки в связи с созвучием названия этого цветка с именами многих достойных и прекрасных дам того времени, — считались признаком совершенства или же уважения.

Так, рассказывают, что за торжественным ободом в честь брака Карла Смелого с английской принцессой Маргаритой в зале появилось чудо механики того времени — автомат в виде единорога. На спине этого сказочного животного сидел леопард, который в одной лапе держал щит с государственным гербом Англии, а во второй — маргаритку. Объехав вокруг стола, единорог остановился перед молодыми, рыцарь взял из лапы леопарда маргаритку и передал ее герцогу, сопровождая это действо остроумным каламбуром, который касался цветка и принцессы Маргариты.

Подобное же рыцарское внимание было высказано Маргарите, дочурке Франциска І, когда, выйдя замуж за Эммануила-Филиберта Савойского, она прибыла на родину своего мужа, в Савойю. Едва лишь она ступила ногой на Савойскую землю, ей здесь же подняли от лица мужа золотую, украшенную ценными камешками свадебную корзину, полную чудесных белых маргариток, перевязанную розовой лентой с надписью:

Каждый цветок имеет свою обворожительность, и, когда бы мне дано было выбирать, среди тысячи других выбрал бы маргаритку.

Людовик Благочестивый тоже соединил этот цветок с именем своей жены Маргариты.

Он велел изготовить распятие, которое поместил в виде герба на своем перстне в венчике из маргариток и лилий. Таким образом, этот перстень всегда напоминал ему о Спасителе, Франции и его милой жене. С того времени это имя стало любимым среди принцесс. Его имели герцогиня Анжуйская, мать Генриха II, сестра Франциска І и прочие.

Это имя носит мать итальянского короля, чрезвычайно популярная среди народа за свое сердечное отношение к беднякам и их детям, вследствие чего в связи с ее именем и любовью к бедным Мантегацца даже написал вот какую сказку о происхождении маргаритки.

«Большое солнце, — рассказывает он, — ничего так не любит, как цветы, никого так не голубит и ни о ком так не беспокоится.

И потому все растения на протяжении столетий хотя о чем-нибудь и просили его. Одни хотели быть большими, другие — душистыми, третьи желали иметь лучшие краски и так далее.

Лишь одно скромное растение, белые цветочки которые густо блестели на лугах, будто звездочки, никогда ни о чем не просили.

Однажды солнце пришло в изумление этим и, остановившись перед растением, спросило:  удовлетворено ли  своей судьбой, не желает ли чего ?

—        Спасибо,— ответило растение,— я чувствую целиком счастливой в таком виде, как меня сотворил Господь.

 —       Это прекрасно с твоей стороны, — сказало солнце,— но подумай, может, у тебя возникнет какое-то желание, а мне очень хотелось бы его выполнить.

—        В таком случае, разреши мне цвести в любое время года. Я рада, когда меня срывают дети и играются со мной: я так люблю детей.

—        Пусть будет по-твоему,— ответило солнце,— и, поскольку ты среди всех цветов скромнейшая и похожа на жемчужину, то называйся отныне маргариткой.

Сказав это, солнце одним из своих лучей коснулось сердцевины цветка и оставило посредине желтый кружочек, словно свою печать, а лепестки ее разошлись в разные стороны, словно солнечное сияние».

Если гордые орхидеи,- подытоживает Мантегацца,- украшают собой царские вазы, если удивительные розы устилают своими лепестками персидские ковры, то скромная маргаритка получает больше сердечного внимания, чем кто-нибудь, поскольку живет среди народа и его детей, где радости меньше, тем не менее они более сильные, где чувство нежности еще не стало посмешищем…

Таким же символом чуткости мы видим маргаритку и на памятнике преждевременно погибшей австрийской императрицы Елизаветы.

Памятник этот взыскивает удивительное впечатление.  На мраморной глыбе, словно обвитой тучей, высится статуя умершей, над ней звезды, внизу на постаменте — корабль, который потерпел катастрофу, будто символ ее преждевременной кончины, а на цоколе — букет маргариток, признак  ее доброты и чуткости.

Этот общественный сбор средств впервые был устроен в Швеции в 1908 году, и цветком, который вручали каждому, кто вносил пожертвование, была маргаритка (у нас ее почему-то называют белой ромашкой) как предсказательница весны и обновление жизни.

С того времени там ежегодно первого мая устраивают продажу этих цветов. С первого же года за один день было выручено восемьдесят тысяч карбованцев.

Пример Швеции подражала Финляндия, со временем некоторые другие государства и, в конце концов, в 1910 году — Россия.

У нас продажа происходила в апреле, и надо было видеть, с какой энергией, любовью и увлечением наша молодежь спешила на помощь в этом святом деле.

Пресса со своей стороны тоже поддержала мероприятие и, в самом деле, как тогда писали, «мы забросали смерть цветами». Лишь в Москве того дня было собрано свыше 150000 карбованцев.

Дай, Бог, чтобы начинание этой борьбы с нашим жестоким врагом с помощью скромного цветочка с успехом продолжительной в дальнейшем, и чтобы построенные на собранные таким образом средства санатории в самом деле оправдали положенные на них надежды.

Прежде всего вспомним, что в Германии в 1739 году нашему волшебному невиновному цветку угрожала страшная опасность. Ей вместе с собачьей ромашкой предъявили обвинение в ядовитости, и суровые предписания начальства приказывали уничтожать ее всюду, бы где попадалась она  на глаза. Но или из-за того, что на так ревностно взялись за ее уничтожение, или, может, растение оказалось удивительно живучим, грозное распоряжение не было выполнено. Волшебный цветочек и дальше растет повсюду, так же, как и когда-то, застилает своими многочисленными белыми звездочками поля и клумбы наших садов.

1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (3голосов, средний: 3,67 out of 5)
Загрузка...

В рассказе М. А. Шолохова «Судьба человека» перед читателем предстает не просто история, а действительно судьба человека, воплотившего в себе типические черты национального русского характера. Андрей Соколов, скромный труженик, отец семейства, жил и по-своему был счастлив. Но вдруг война… Соколов ушел на фронт защищать Родину. Как и тысячи других, таких же, как он, на войне Андрей столкнулся с неотвратимыми и неизбежными ужасами. Она оторвала его от родного дома, от семьи, от труда. Бытие Андрея Соколова как бы опрокинулось, еще недавно такая счастливая жизнь вдруг ни за что начала бить и хлестать его изо всех сил. За что же этот человек так наказан? Страдания Соколова — это не эпизод, связанный с частной судьбой человека. Русскому человеку были навязаны ужасы второй мировой войны, и ценой громадных жертв и личных утрат, трагических потрясений и лишений он отстоял свою Родину. В этом и заключается смысл рассказа «Судьба человека».

В рассказе Шолохова подвиг человека предстал в основном не на поле боя и не на трудовом фронте, а в условиях фашистского плена, за колючей проволокой концлагеря. В духовном единоборстве с фашизмом раскрывается характер Андрея Соколова, его мужество.

Андрей Соколов пережил все тяготы вой-» ны вдали от Родины. Его доля — бесчеловечные испытания фашистского плена. Не раз смерть смотрела ему в глаза. И вся суть рассказа в том, что каждый раз Андрей Соколов находил в себе мужество оставаться человеком.

Но не только в столкновении с врагом видит Шолохов проявление героического в натуре человека. Не менее серьезным испытанием становятся для героя его утраты, потеря близких людей и родного крова, его одиночество.

Ведь Андрей Соколов из войны вышел победителем, вернул миру мир, а сам на войне потерял все, что имел в жизни «для с«бя»: семью, любовь, счастье. Безжалостная и бессердечная судьба не оставила солдату даже пристанища на земле. На месте, где стоял его домик, им же самим построенный, темнела воронка от немецкой авиабомбы.

Андрей Соколов говорит своему случайному собеседнику: «Иной раз не спишь ночью, глядишь в темноту пустыми глазами и думаешь: «За что же ты, жизнь, меня так покалечила?» Нету мне ответа ни в темноте, ни при ясном солнышке… Нету и не дождусь!»

После всего того, что он пережил, Андрей Соколов, казалось бы, мог счесть жизнь проклятием. Но он не ропщет на мир, не замыкается в своем горе, а идет к людям. Оставшись один на белом свете, этот человек всю сохранившуюся в сердце теплоту отдал сироте Ванюше, заменив ему отца. Он усыновил сироту и именно потому сам стал понемногу возвращаться к жизни.

М. А. Шолохов всей логикой своего рассказа доказал, что его герой ни в коей мере не сломлен и не может быть сломлен. Пройдя сквозь самые тяжелые испытания, он сохранил самое главное — человеческое и гражданское достоинство, любовь к жизни, человечность, помогающие жить, бороться, трудиться. Он добр, доверчив к людям, заботлив, предупредителен с товарищами, внимателен к человеку, попавшему в беду, справедлив и ни при каких обстоятельствах не теряет высокого человеческого достоинства, совести, чести. Нравственные связи с людьми у него так крепки, что даже тяжелейшие перипетии войны не смогли их оборвать.

Андрей Соколов М. Шолохова — это подлинно русский человек, лучший представитель великого народа.

23 Ноя »

Развитие литературы: Творческие пути Чехова и Горького

Автор: Основной язык сайта | В категории: Примеры сочинений
1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

В ноябре 1898 года начинается переписка двух писателей. Молодой Горький пишет Чехову: «…я хотел бы объясниться Вам в искренней, беззаветной любви, кою питаю к Вам со времен младых ногтей моих, я хотел бы выразить восторг перед удивительным талантом Вашим…» Нам трудно сказать, как относился в то время к литературным опытам Горького Чехов, но ответное письмо содержит добрые слова: «Дружески жму руку».

С Горьким связано одно из немногих выступлений Чехова с прямым объяснением своей общественной позиции. В 1900 году Чехов был избран почетным академиком Пушкинского отделения Российской академии наук. В 1902 году, когда по указанию царя было аннулировано избрание Горького в почетные академики, Чехов, как и В.Г.Короленко, демонстративно отказался от этого звания.

Казалось бы, не так уж велика разница во времени начала их творческой деятельности (первый рассказ Горького «Макар Чуд-ра» выходит в 1892 году, а первый сборник Чехова «В сумерках» — в 1887 году), но эта разница в пять лет весьма ощутима. Горький пережил революцию и стал основателем социалистического реализма, Чехов не дожил до революции 13 лет и считался писателем, завершающим традицию критического реализма. Врач, гуманист, интеллигент, он никогда бы не принял кровопролития и не оправдал бы, как Горький, кровь во имя святой цели.

Ранний Горький весь пронизан скрытыми цитатами из Чехова. Широко использует он чеховские приемы: открытые завязку и финал, тесное переплетение философских идей с бытовыми житейскими подробностями. Он вслед за Чеховым разрабатывает толстовские идеи. В письме к Суворину Чехов называет «основными положениями» толстовства обличение войны и суда; еще раньше, в 1886 году, выходит рассказ «В суде», где показано не менее впечатляющее, чем в романе «Воскресение», заседание суда. А в 1894 году Горький опубликовал повесть «Горемыка Павел», где описал «великий акт человеческого правосудия» над Павлом Арефьевым Гиблым. Манера изображения суда чрезвычайно схожа с чеховской. Прокурор — добродушный человек с тараканьими усами, способный придавать своему лицу свирепое выражение голодного бульдога, защитник, злоупотребляющий жалкими словами. И на фоне этого гротескного изображения — трагедия несчастного человека, которому не раз-, решают в последний раз побывать на могиле убитой им женщины.

Существует ряд горьковских рассказов, определенно ориентированных на художественную манеру Чехова. Очевидна связь между «Черным монахом» и «Ошибкой» Горького. Однако чеховская идея Коврина об избранничестве трансформируется и становится мыслью о всеобщем спасении людей Кравцова. Больше того, в черного монаха Коврина не верит никто, идея жизни ради других так сильно действует на Ярославцева, что он начинает представлять себя — ни много ни мало! — учеником Спасителя.

Со временем пути творчества этих двух писателей расходятся, но связующие нити еще сохраняются. Оба писателя беспощадно срывают маски с реальности, указывают на пошлость окружающей жизни. И главное — чеховский и горьковскии идеал человека некоторое время (пока положительным героем Горького не стал революционер) схожи. В пьесе «Дядя Ваня» Астров говорит о героине: «Она прекрасна, спора нет, но… ведь она только ест, спит, гуляет, чарует нас красотой — и больше ничего. У нее нет никаких обязанностей, на нее работают другие… А праздная жизнь не может быть чистой». Почти то же говорит и Фома Гордеев: «Красивый человек и жить хорошо должен».  —

Горький найдет свой идеал позже, в новом герое — революционере, а Чехов так и не найдет свой идеал.

Скоро Горький увидел ограниченность чеховского реализма в отсутствии призыва людей к героическим поступкам, в отсутствии культа человека — активного преобразователя действительности. В письме к жене, сразу после похорон Чехова, Горький пишет о том, что пошлость в конечном счете восторжествовала над гробом ее обличителя, и причину этого, несомненно, он видит в пассивном ей противостоянии.

Не является случайным тот факт, что родным театром и для пьес Чехова, и для пьес Горького стал МХАТ. Но если, по словам Станиславского, Горький — «главный начинатель и создатель общественно-политической линии в Художественном театре», то пьесы Чехова — его главный психологический источник, «не будет его пьесы — театр потеряет свои аромат». Любопытно, что оба писателя переживали за судьбу пьес друг друга, хотя и писали принципиально о разном. Правда, пьеса «На дне» кажется иногда немного чеховской. В ней также чувствуется томящая безысходность, гнетет душный воздух застоявшейся жизни… Там нет положительного героя, который, вынув свое горящее сердце, вел бы людей к светлому будущему. Там у людей вообще нет будущего. Горький частично использует и некоторые чеховские приемы: его герои также не слушают друг друга, невпопад произносят символические фразы.

В одной из своих статей Блок сказал, что Горький не совсем интеллигент. Усомниться же в том, что истинным интеллигентом был Чехов, не может никто. Вероятно, отсюда и берет начало столь разное понимание роли интеллигенции в их творчестве.

Для Чехова интеллигенция — это и та прослойка общества, которая в большинстве своем в душе еще больше опошляется от самодовольного сознания принадлежности к интеллигенции. А те, кто болезненно чувствует, как Васильев в «Припадке», ужас и грязь общества, вынуждены пить на ночь бром.

Интеллигенция Горького — «ломовая лошадь истории», которой предписано вынести на себе тяжесть предводительства, ведя за собой народ, который будет завершать дело революции.

В написанном после смерти литературном портрете человека с «мягкой, милой улыбкой» видно — Чехов остался для Горького таким, каким виделся писателю в юности.

1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

 Удивительный, несравненный за своей нежностью запах фиалки и приятное объединение лиловой окраски цветка с сочной, яркой зеленью листвы с давних времен сделали маленькую фиалку любимицей человека. Как повествует восточная легенда, фиалка возникла из признательных слез Адама, когда архангел Гавриил принес ему на остров Цейлон радостную весть, что Господь простил ему грехи. Другая легенда свидетельствует: однажды бог солнца Аполлон преследовал своими жгучими лучами волшебную дочь Атласа, несчастная девушка обратилась к Зевсу, умоляя спрятать и защитить ее. И вот большой громовержец услышал ее мольбу, превратил девушку в чудесную фиалку и спрятал в тени кустов, где она с того времени каждую весну расцветает и исполняет тонким ароматом небесные рощи.

Здесь, может, этот прекрасный цветок остался бы навсегда и никогда не попал бы к нам на землю, если бы Прозерпину, дочь Зевса и Цереры, не похитил неожиданно Плутон в ту минуту, когда она в небесной роще собирала фиалки. От испуга она впустила из рук сорванные ею цветы на землю… вот от этих фиалок и родились те, что растут у нас и по сей день. Связанная с воспоминаниями о похищении Прозерпины Плутоном фиалка считалась у греков цветком грусти и смерти, ею прибирали и смертное ложе, и могилы молодых, преждевременно умерших девушек.

И с другой стороны, как подарок Прозерпины, как весть, которую и каждую весну подает своей матери Церере, она для греков — символ пробуждения природы и вместе с тем девиз Афин, которые Пиндар воспевал, как

зацветший фиалками город, а скульпторы и живописцы изображали в виде женщины с венком фиалок на голове.

Венками и букетами из фиалок греки любили украшать и себя, и свое жилье, и статуи домашних богов, а также увенчивали ими ежегодно на день весеннего праздника трехлетних детей, знаменуя этим, как свидетельствует Пасхалий, что беззащитные для них года прошли, и отныне они вступают в жизнь маленькими гражданами.

Вообще, фиалка — любимый цветок давних греков.

Гомер, желая как можно ярче срисовать всю обворожительность грота нимфы Калипсо, говорит, что он был убран такими волшебными фиалками, которые даже Меркурий, который вечно спешит и ни перед чем не останавливается, не мог не замедлить своего шага.

Не менее, чем греки, фиалкой интересовались и римляне.

Они употребляли ее, как целебную траву, а также добавляли в вино, которое называли весенним напитком.

Без фиалок не миновало ни одно радостное событие, ни один религиозный праздник, а потому окраины Рима, как и окраины Афин, превратились в плантации фиалок, на что Плиний ропщет, замечая: римляне лучше бы сделали, если бы вместо напрасных цветов садили бы маслиновые рощи.

Их воспевали лучшие римские поэты, а Генуя даже чеканила фиалку на своих монетах.

С фиалкой мы встречаемся и в легендах давневендской мифологии, где ей предают магические свойства.

Пасмурный вендский бог Чорнобог, свидетельствует одна из тех легенд, имел замечательный замок и волшебную дочь.

И вот пришли христианские проповедники: они уничтожили его силу, превратили замечательный замок в скалу, а красавицу-дочь в фиалку, которая расцветает лишь раз в сто лет. И кому посчастливится сорвать ту фиалку, тот возьмет в жены богатейшую, самую прекрасную невесту страны и станет самым счастилыв среди людей.

На упоминание об этом пересказе в средневековой южной Германии каждую весну праздновали тот день, когда находили первую фиалку.

Находку цепляли на высокую жердь посреди зеленой лужайки, и старый, и молодой собирались, чтобы успеть и потанцевать, повеселиться. Все радовались возможности выйти на, волю из тесных душных помещений, где жили всю зиму, собраться вместе, подышать свежим весенним воздухом, полюбоваться пробуждением природы.

1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (2голосов, средний: 3,00 out of 5)
Загрузка...

Как волшебен тюльпан своей окраской, как своеобразна его форма, но почему-то ни греческая, ни римская мифологии не оставили о нем никакой легенды. И это тем более удивительно, что множество диких тюльпанов росли и растут на горе в Греции, где их не могли не заметить как простые местные жители, так и те, кто имел причастность к созданию мифологии. Первые сведения об этом волшебном цветке мы встречаем в персидских источниках. В этой стране пересказов и песен о своеобразной розе, в виде фонарика или чаши, цветок не мог быть незамеченным, ему дали название «Дольбаш» — турецкая чалма, а отсюда — и слово тюльпан. Тюльпан воспет многими персидскими поэтами и особенно знаменитым Гафизом, который утверждает, что с добродетельной обворожительностью тюльпана не могут уравняться нежная грация кипариса или даже сама роза.

И еще большей любви достиг тюльпан на Востоке, у турок, жены которых разводили его в сералях, где многим из

[smszamok]

них он, возможно, напоминал их детство, родину, утраченную волю. Вследствие этого, очевидно, в сералях ежегодно взыскивали чудесный волшебный праздник тюльпанов, на котором султан созерцал как на приятное доказательство благосклонности и любви своих многочисленных жен.

В этот день сераль приобретал феерический вид. Все сады его, все залы украшались множеством прихотливо развешенных разноцветных тюльпанов-фонариков, которые, зажженные вечером, блестят тысячами тысяч огней. Все садовые дорожки застилались дорогими цветистыми коврами, тончайшие духи били фонтанами и разносили удивительный запах, а на возвышениях, на наивыгоднейших местах выставлены в красивом рисунке тысячи разнообразнейших, прекраснейших, самых редких в полном расцвете тюльпанов, удивительные формы, разнообразие которых очаровывают глаз. При этом в разных уголках сада расставлены невидимые оркестры, которые выполняют то веселые, то печальные мелодии.

Когда все, таким образом, устроено великолепно ряженные любимые жены султана ведут его в торжественной процессии к украшенным, словно в сказке, садам, показывают самые красивые сорта своих тюльпанов. Они обращают внимание своего повелителя на символические и нежнейшие названия, посвященные ему, и вообще стараются при этом добиться его благосклонности. Потом наступает время банкета, восточной сладости, волшебного танца и пения, аж пока, и сам очарованный праздником тюльпанов, который напоминает сказку из «Тысячи и одной ночи», султан побросает своих наложниц и придворных.

В таком поэтическом виде, наполненном сладким мечтанием, воображается тюльпан жителям Востока.

И в совсем другом, прозаичном виде видим его в Западной Европе.

Сюда он попал лишь в 1559 году, сначала к Аугсбургу, куда первые его луковицы прислал немецкий посол при турецком дворе Бусбек. Посол познакомился с тюльпаном во время своего путешествия в Сербию, это было в Хардине, на границе с северной частью Аравии, где среди зимы он увидел этот цветок во всей красоте рядом с нарциссами. Того же года тюльпан впервые зацвел у сенатора Герварта в Аугсбурге, а через шесть лет уже множество их украшало чудесные сады знаменитых средневековых богатеев Фуггеров, где этот цветок впервые увидел и описал известный Конрад Гьесснер.

А уже отсюда тюльпан разошелся по всей Европе. В 1573 году мы видим его в Вене у известного ученого Клугиуса, который так заинтересовался пришельцем, который с увлечением начал собирать все новые и новые сорта. Его примеру подражали все зажиточные венские садовники, которые за неистовые деньги начали выписывать луковицы тюльпана из Турции, чтобы украсить им свои сады. Появление у кого-нибудь из них нового сорта вызвала в других неизмеримую зависть.

Мало-помалу захватываться тюльпанами начали в Германии и царственные лица. Отметился же в этом большой курфюрст бранденбургский Фридрих-Вильгельм, который собрал в начале XVI столетия огромную для того времени коллекцию из 216 сортов и поручил своему придворному медику Ельшольцу составить альбом рисунков самых своеобразных из них. Этот редчайший альбом, который содержит 71 рисунок, с предисловием был закончен в 1661 году и сохраняется, по сей день в публичной библиотеке Берлина.

Из других высокопоставленных лиц, кто страстно захватывался тюльпаном, вспомним маркграфа Баден-Дурлаха, что собрал в 1740 году коллекцию из 360 сортов, и графа Паппенгейма, который владел почти 500 сортами. Причем своеобразность новых разновидностей усиливалась обычаем, который едва лишь начал входить в моду — давать им имена коронованных лиц, выдающихся государственных деятелей.

Подобное, весьма дорогое увлечение, нередко приводило к разным фальсификациям, и как только какой-нибудь садовник богатея-любителя выводил новый сорт, сразу же назло появлялись другие, часто даже старые разновидности тюльпанов и под суровой тайной продавались доверчивым любителям за большие деньги.

Среди страстных любителей этого цветка в других странах были также Ришелье, Вольтер маршал Бирон, австрийский император Франц II и особенно французский король Людовик XVIII.

Уже совсем больной, он приказывал переносить себя в период цветения тюльпанов к садам Севра, проводил там целые часы, любуясь разнообразной окраской цветов богатейшей коллекции, которую культивировал его садовник Екоффе.

Определенное время в Версале также происходили замечательные праздники тюльпанов, на которые собирались все знаменитые любители и садовники со своими новинками. Лучшие разновидности отмечали призами.

Очень любил их и знаменитый французский композитор Меюль, своеобразная цветистая гамма тюльпанов приносила ему огромное наслаждение в минуты отдыха от занятий музыкой. Его коллекция была одной из наибольших и наилучших в начале XIX столетия.

Однако нигде увлечение тюльпанами не достигло такого размаха, как в Голландии. Спокойные от природы, осторожные торговцы и вообще умеренные люди, голландцы, ни из того ни с сего настолько пришли в восхищение цветком, что это увлечение превратилось в единую своего рода народную манию, которая позднее получила характерное название — «тюльпано — мания».

Тюльпан появился здесь лишь в 1634 году и сначала разводили его исключительно для коммерции.

Заметив, как захватываются этим цветком немцы и другие народы, предприимчивые голландцы начали выращивать все новые и новые сорта, и торговля луковицами стала такой прибыльной, что разведением тюльпанов начали заниматься даже те люди, которые не имели к садоводству никакого отношения со временем — чуть ли не все население. Коммерсанты, которые заправляли голландской торговлей, радовались такому неожиданному продукту обогащения родины и усиленно старались поддержать новую область, тем более, что местные почвы оказались особенно благоприятными для тюльпана.

Сначала торговля развивалась настолько успешно, что, не удовлетворенные своими культурами, голландские коммерсанты начали скупать тюльпанные луковицы даже в соседней Бельгии, где в городе Лиль их разведением ревностно занимались монахи в своих садах и другие духовные лица.

И в скором времени ситуация приобрела характер биржевой игры. Вместо луковиц новых сортов начали заведомо (еще к их появлению на мир Божий) выдавать расписки на исключительное право владение ими, потом эти расписки перепродавали за более высокую цену другим, а те, в свою очередь, еще кому-то… Причем цены на такие фантастические (мысленные) сорта достигали невиданных размеров. Подобную игру особенно поддерживали отдельные счастливые случаи наподобие тех, когда за приобретенную недорогую расписку коммерсант имел, в самом деле, редчайший сорт, который давал со временем огромные барыши.

Так, например, одному бедному амстердамскому приказчику благодаря совпадению целого ряда счастливых обстоятельств удалось за какие-нибудь четыре месяца стать богатым человеком. Конечно, о таких счастливых случаях спекулянты немедленно трубили во все трубы, выдавая факт за будничное явление, и количество простаков, которые стремились ухватить Бога за бороду, неустанно возрастала.

Каких размеров достигла подобная игра в Голландии, может удостоверить то обстоятельство, что в этот период на руках обывателей «гуляло» свыше десяти миллионов тюльпанных расписок.

Таким способом торговли в ней мог принять участие каждый, мог даже разбогатеть, поскольку ничего не было более простого, как приобрести несколько луковиц тюльпана, посадить в горшочек и, получив от них потомство, продавать за большие деньги, выдавая их за новый перспективный сорт.

Большие деньги, вместе с тем, наживали и торговцы глиняными горшочками, деревянными ящиками, поскольку выращиванием тюльпанов занимались все: и бедный, и богатый — садовник, который имел землю, и тот, у кого было лишь место на подоконнике.

Для торговли такими луковицами существовали специальные помещения и особые базарные дни, где собирались продавцы и покупатели, договаривались в ценах, одним словом, как мы уже упоминали, устраивалось что-то наподобие биржи. Да и само слово биржа (по-немецки Вогзе), как считают, происходит от фамилии Вандерберзе, знатной фламандской семьи из города Брюгге, что уступила для таких торгов своим роскошным помещением.

В биржевые дни такие залы представляли собой многочисленные собрания, и что это была за публика, можно было лишь подивиться!

Здесь собирались миллионеры, графы и бароны, дамы, купцы, ремесленники, были и крестьяне, рыбаки и рыбачки, прислуга и даже дети. Лихорадка наживы охватила все прослойки общества, всех, кто имел хотя бы грош за душой.

У кого же не было денежной наличности (об этом существуют многочисленные записи в хрониках), нес свои ценности, одежду, домашние сокровище, отдавал под залог дома, земли, стадо, одним словом,- все, лишь бы приобрести желательные луковицы и перепродать их за высшую цену.

Например, за одну луковицу сорта «Зетрег Аидинииз» заплатили 13000 гульденов, за луковицу «Адмирал Энквицен» — 6000 флоринов и тому подобное. На некоторые же разновидности составлялись запродажи, и в истории этой удивительной биржевой игры сохранились даже несколько уникальных документов, в одном из них указано, что за луковицу сорта «Лисегои» заплачено: 24 четверти пшеницы, 48 четвертей ржи, 4 откормленных бычка, 8 свиней, 12 овец, 2 бочка вина, 4 бочка пива, 2 бочка масла, 4 пуда сыра, вязки одежды и один серебряный бокал. И такие торговые соглашения — не исключение.

И, кроме специальных многолюдных бирж, в миниатюрные биржи превращались трактиры, кабаки и пивные, и все картежники, любители острых ощущений стали бесшабашными игроками другого сорта, страстными искателями редчайших и дорогих тюльпанных луковиц. И, если составленное в одном из таких кабаков удобное соглашение давало пристойный барыш, то в нем немедленно устраивали банкет, где видное место отводили хозяину. И, хотя каким странным это может выдаться, но в таких закладах иногда значительно улучшали свои дела бедные портнихи, прачки, штопальщицы кружев и прочий подобный люд.

В конце концов, чтобы еще сильнее разжечь страсть к такой игре, городу наподобие Гарлема, Лейдена вводили огромные, на несколько сот тысяч гульденов, премии за вывод тюльпана какого-нибудь запрограммированного цвета и размеров, и, в случае успеха, вручение награды сопровождалось таким роскошным празднованием, что на него собирался народ из самых отдаленных окраин не меньше, чем на прибытие или коронование монарха.

Так к нам дошло, например, описание праздника по случаю присуждения премии за вывод черного (черно-лилового) тюльпана. В этом празднике принимал участие сам принц Вильгельм Оранский.

«15 мая 1673 года,- читаем отчет об этом событии,- утром в Гарлеме собрались на торжественности все гарлемские общества садовников и почти все население города. Погода была чудесная. Солнце сияло, будто в июле.

Под торжественные звуки музыки процессия тронулась в направлении площади ратуши. Впереди шел президент гарлемского общества садовников М. Вансистенс, одетый в черно-фиолетовый бархат и шелк, цвета нашего тюльпана, с огромным букетом, за ним двигались члены научных обществ, магистры города, высшие военные чины, дворянство и почетные граждане. Народ стоял с обеих сторон.

Среди кортежа на роскошных ношах, покрытых белым бархатом с широким золотым позументом, четыре почетных члена общества садовников несли виновника праздника — тюльпан. За ним гордо выступал тот, кто вывел этот сорт и получил за него премию города — 100000 гульденов золотом.

На площади ратуши, где стояла грандиозная эстрада, вся украшенная гирляндами цветов, тропическими растениями и похвальными надписями, процессия остановилась. Музыканты выполнили торжественный гимн, а двенадцать молодых, в белом, гарлемские девушки перенесли тюльпан на высокий постамент, сооруженный рядом с троном штатгальтера.

В то же время прозвучали громкие восклицания народа, которые известили о прибытии принца Оранского. Поднявшись в сопровождении изысканной свиты на эстраду, принц Оранский обратился к присутствующим с речью, в которой высказал искренний интерес для всего садоводства фактором вывода тюльпана такой редчайшей и своеобразной окраски, и, объявив имя садовника, который так отметился, вручил ему пергаментный свиток, в котором вписано его имя и его заслуга, а также большую сумму, подаренную городом.

Радость народа была безграничная, и счастливца с триумфом понесли улицами. Праздник закончился грандиозным банкетом, устроенным лауреатом для своих друзей и садовников Гарлема».

И среди таких, будто охваченных бесом наживы, людей случалось немало и тех, кто имел искреннюю страсть к коллекционированию, и они, лишь бы владеть какой-то единой в мире разновидностью тюльпана, готовы были на любую жертву.

Так, рассказывают, например, что один такой страстный любитель, приобрести большой ценой единый, по утверждению продавца, экземпляр нового сорта, на свое большое горе, дома узнает, что еще один, такой самый, существует в Гарлеме. Тогда за неистовые деньги он покупает и второй бросает на землю, и топча ногами, победно выкрикивает: «Ну, теперь мой тюльпан единый в мире!»

Вообще, вместе с тем с печальными сценами, происходило немало и комических.

Как-то один матросик, увидев в продуктовом магазине луковицу тюльпана, которая лежала на прилавке, и, подумав, что она съедобная, положил ее себе в карман и пошел. А, между прочим, луковица была одной из ценнейших. Заметив пропажу, хозяин догадался, чьих это рук дело, и бросился в погоню. Он обвинил матроса в криминале: тот разрезал луковицу и начал ею завтракать. Напуганный мальчик напрасно уверял, что луковица очень невкусная и не надо поднимать такого шума. Торговец был в ярости, вызвал полицию. Матроса отдалили к суду и на шесть месяцев посадили за игры.

Другого раза какой-то человек, разговаривая, чисто механически начал обдирать луковицу, снимал одну шелуху за второй, пока не обобрал окончательно. И какой же был его ужас, когда оказалось, что это знаменитый сорт тюльпана Ван-Эйк.

Несмотря на все извинения, на все уверения, что он это сделал ненароком, через свою невнимательность, хозяин и слушать не хотел — несчастному присудили штраф в 4 000 гульденов, а к полной выплате их он должен был сидеть в заключении.

Одно слово, страсть к биржевой игре, предметом какой постоянная луковица цветка, и цены на нее достигли такого немыслимого размаха, что голландское правительство решило за необходимостью вмешаться в это дело и положить край опасной и развратной для народа спекуляции. И вот голландские генеральные штаты, собравшись 27 апреля 16 37 года в Гарлеме, удалили закон, согласно которому все коммерческие соглашения относительно тюльпанных луковиц признавались, безусловно, вредными и любая спекуляция ими подлежала суровому наказанию.

Тогда, частично протрезвевшая такими санкциями, а более всего — неоднократно прекращенными платежами, толпа исподволь остыла к этой игре, цены на луковицы начали быстро падать, и в скором времени самые осторожные, кто быстрее выручил свои деньги, благоразумно отступили, а самые горячие головы, как это всегда случается, оказались в затруднении, с обесцененным товаром на руках.

Так закончилась эта беспримерная в истории садоводства биржевая игра на цветах, игра, которая бросила немало людей в полнейшую бедность, а обогатила, главным образом, лишь прохиндеев.

Интересно, что весьма своеобразным памятником этой, особенно развитой в 1634 — 1637 годах, тюльпаномании, стала надпись на стене одного из зданий по улице Гоора в Амстердаме, которая извещает: два каменные дома, которые стояли на этой улице и снесенные в 1878 году, были куплены в 1634 году за три тюльпанные луковицы.

Плиту приобрел со временем известный голландский садовник Креелаге, она и до сих пор сохраняется в его музее.

И если с того времени тюльпан потерял любое значение для спекулянтов, любителей биржевой игры и наживы, то для поэтов, прозаиков и вообще художников он и в дальнейшем остается предметом эстетичного интереса.

Всемогущая мода уже и тогда требовала воспроизведения этого удивительного цветка.

Немцы вообще относились к тюльпану прохладно и даже в насмешку прозвали непритязательную грубую пивную кружку — «Тульпе»; с таким названием, например, она бытовала на вечеринках у Бисмарка.

Поэтичнее относятся к тюльпану в Англии, где в сказках — он колыбель для маленьких эльфов и других крохотных существ. Так, в Девоншире родилась сказка, в которой рассказывается, что феи, не имея колыбелей для своих малышей, кладут их на ночь в цветы тюльпанов, и ветер колышет маленьких детей до самого утра.

Однажды, речь идет в такой сказке, хозяйка отправилась ночью с фонарем к своему саду, где росло множество тюльпанов, и увидела в них несколько таких заснувших волшебных малышей.

Она так пришла в восхищение этим необыкновенным зрелищем, что той же ночи посадила в саду еще больше цветов, а в скором времени их оказалось довольно, чтобы разместить в них всех малышей окружающих волшебниц.

Потом светлыми месячными ночами она отправлялась к саду и целыми часами любовалась, как эти крохотные создания сладко спят в атласных чашечках тюльпанов.

Сначала феи волновались, чтобы эта незнакомая женщина не совершила какого-то зла их малышам, но потом, смотря, с какой любовью девушка относится к ним, успокоились и, стремясь отблагодарить за заботу, задарили ее тюльпанам дивной окраски и чудесного, запаха.

Они благословили эту женщину и ее жилье, и она имела полный успех во всем и счастье вплоть до самой смерти.

Но радость продолжалась для фей, пока женщина держалась в мире, когда же она умерла, то дом с садом унаследовал ее родственник, зажиточный ростовщик.

Как человек корыстолюбивый и бездушный, он, прежде всего, уничтожил сад, сделав вывод, что цветы выращивать невыгодно, устроил на том месте огород и посадил петрушку и разные овощи.

Такой грубый поступок очень рассердил маленьких созданий, и они каждую ночь, едва лишь наступала тьма, слетались из соседнего леса и танцевали на огороде, истаптывая и вырывая все с корнями, так что овощи покрывались тучей пылищи.

А вопреки всему — могила бывшей их доброй хозяйки чудесно зеленела, на ней всегда росли роскошные цветы. Выросшие тюльпаны у изголовья сияли наиболее светлой окраской, чудесно пахли к глубокой осени, даже когда все другие цветы отмирали.

Прошло еще несколько лет, и скупого ростовщика сменил еще более скупой мужчина, который и совсем не имел никакого влечения о красоте.

Он вырубал все окружающие леса, а могилу первой хозяйки и совсем забросил. Она была вытоптана ногами случайных прохожих, тюльпаны вырваны и сломаны, и феям пришлось покинуть родные места.

И вот с того времени, рассказывается в сказке, тюльпаны потеряли свою чрезвычайно своеобразную окраску и запах и сохранили их лишь настолько, чтобы совсем не быть неухоженными и отброшенными.

В завершение скажем, если о роскошном восточном тюльпане не составили ни одной легенды, то о нашем скромном желтом — европейском существует вот какая.

Утверждают, что в золотистом, плотно сомкнутом бутоне определенное время находилось человеческое счастье, и никто не мог достать его, хотя и старались разными способами: кто — силой, кто — ухищрениями, кто — заклинаниями. «И шли к тому цветку,- свидетельствует легенда,- и старые, и молодые, здоровые и калеки, шли цари с благородной свитой и нищие, шли богатые расточители и бедные труженики с мозолями на руках. Толпа наплывала, толпа скрывалась… Все напрасно — счастье не давалось к рукам».

И вот однажды лугами, где рос этот цветок, шла женщина. Бедная, утомленная, вела она за руку своего маленького мальчика, аж вдруг вдалеке заметила золотистый бутончик, о котором так много слышала. Женщина и не собиралась, конечно, его открывать, знала, что это невозможно, но ей хотелось лишь посмотреть на цветок, который содержал в себе то «счастье, которого она и искринки за целую свою жизнь не видела, лишь тяжело вздыхала на упоминание о нем.

Она тихонько, с замиранием сердца приблизилась к нему… Вдруг мальчик ее, увидев лучезарный бутончик, вырвался из рук и, звонко смеясь, бросился к цветку.

И — о чудо! – в ту же минуту бутон раскрылся сам по себе…

То, что не подвластно было ни силе, ни ухищрениям — сделал веселый беззаботный детский смех, поскольку пора нашего детства, в самом деле — единая пора всей нашей жизни, когда у нас есть настоящее счастье.

Таким же цветком счастья считают тюльпан и в горах Тюрингии, в селе Аллендорф, где когда-то стоял монастырь.

Как рассказывают, руинами этого монастыря бродит, одетая в белое, девушка, и где лишь она пройдет, там расцветает тюльпан.

Скорее всего — это отголосок сказа о каких-то тюльпанах, которые возможно, здесь когда-то выращивали монахи. Говорят, один пастух нашел такой тюльпан там, где проходила девушка.

[/smszamok]

Не зная, что с ним делать, он сорвал его, положил в шапку, чтобы вечером подарить своей невесте или кому-то из родных. Но в ту минуту убежал жеребенок. Пастух погнался за ним и искал его, чуть ли не до вечера. А когда возвратился, то прочь забыл о цветке и упомянул, о нем уже дома.

Идти за цветком было уже поздно, а кроме того, он, вероятно, потерял ее, когда искал жеребенка.

Так и махнул рукой. Что сделаешь? Но начал с того дня чахнуть и чахнуть и за два месяца его не стало.

Местных жителей, однако, это не очень поразило. Дескать, не успел натешиться быстротечным земным счастьем — получил вечное и нетленное.

1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

Во все века человек стремился к познанию своего «я». Одна из основных, может быть, главных целей искусства — раскрытие этой тайны. Открыть человеку глубины его души, сделать его лучше, сильнее — в той или иной степени этого добивается каждый писатель. Особенно это свойственно русской литературе с ее глубочайшими нравственно-философскими корнями. Проблему добра и зла, силы и слабости человека пытались разрешить великие умы, люди, много выстрадавшие и испытавшие — Пушкин, Толстой, Достоевский.

Горький столкнулся с этой проблемой очень рано. Уже в первых произведениях молодого писателя проявился не только незаурядный талант рассказчика и художника, но и умение отстаивать свои убеждения. И позже опыт жизни не притупил таланта, вера в свою правоту лишь окрепла. Уже в самом начале своего рассказа старуха Изергиль делит людей на «стариков с детства» и «юных, которые любят». Это очень важно для Горького. Яркие, сильные люди всегда были привлекательны для него. Один лишь холодный ум без молодого сердца не дает человеку истинной силы. Таков Ларра — герой первой легенды. Недаром его отец — орел — житель холодных вершин. Гордости, уверенности в своем превосходстве недостаточно для счастья. Это не сила Ларры, а слабость. В понимании Горького лишь горячая любовь к людям, к своему делу, к родной земле дает человеку твердость в жизненных испытаниях.

Данко, жертвующий собой ради других, сильнее Ларры. В связи с этим возникает важнейший вопрос: как действительно сильный человек относится к окружающим? Это один из основных вопросов, ответ на который не дает вся мировая литература. Позиция Горького здесь ясна. Кажущаяся сила Ларры, которому люди якобы не нужны, не выдерживает испытания одиночеством.

В более поздних произведениях Горький усложняет вопрос: одиночество среди людей — следствие ли это силы или слабости? И дает ответ: сильный не может быть одиноким, он всегда среди людей — пусть чуждых ему по духу, но страдающих. И это понимает Сатин после встречи с Лукой. Но взгляды этих героев все же расходятся в главном. Лука считает, что слабый должен найти в жизни опору и обязанность сильного — помочь ему в этом. Сатин уверен, что действительно сильному не нужна опора и ждать лучшего будущего в бездействии — не для настоящего человека. Он приходит к этому убеждению не сразу. Мы можем следить за его развитием по ходу пьесы.

При первой встрече с обитателями ночлежки мы видим, что перед нами люди глубоко страдающие и одинокие. Попав на самое дно жизни после многих лишений, они стали безжалостны к себе и к другим. Каждый замкнут на своем горе и ведет о нем нескончаемый рассказ, не слушая никого и не желая быть услышанным. Ответ на жалобы — смех, издевательства. Барона, живущего за счет Насти, лишь забавляют ее слезы и фантазии. Клещ презирает всех, он, «рабочий человек», вырвется из ночлежки, он не таков, как все ее обитатели. И только после смерти Анны, продав все свои инструменты, потеряв всякую надежду, он понимает и принимает их как товарищей по несчастью.

Каждый герой пьесы ищет опору в уходе от жестокой реальности. Наташа, Васька Пепел мечтают о будущем. Анна надеется на успокоение после смерти. Актер «грезит» о прошлом, с каждым разом расцвечивая его все более яркими красками. Настя, у которой нет ни прошлого, ни будущего, уходит от настоящего в воображаемый мир «чистой любви». Лука попытался перенести их мечты в реальный мир, и они терпят крах одна за другой. Ведь эти мечты не облегчают реальности, а лишь в малой степени заменяют ее. Всем им остается лишь беспробудное пьянство, ибо пробуждение страшно.

Лишь сильный человек, утверждает Горький, способен смотреть в лицо реальности. Но без цели в жизни, без уверенности в своих возможностях изменить мир он не способен противостоять невзгодам. И мы видим людей, сильных духом, но не знающих долга перед собой и окружающими. Бубнов, которому многое дано, уже утратил себя. Барон издевается над всеми и быстро теряет человеческие черты. Сатин лишь в начале этого пути. Кто знает, какая судьба ждала его, не появись в ночлежке Лука. Недаром Сатин позже скажет, что Лука подействовал на него, как кислота на потускневшую монету. Сатин понимает, что назначение сильного — не утешать страдающих, а искоренять страдание, зло. Это одно из самых твердых убеждений Горького.

Для Горького сила — в стремлении вперед «к свободе, к свету». Лишь горячее сердце и сильная воля, вера в победу помогут пройти этот путь. И память о тех, кто на этом пути пожертвовал собой ради других, как звезды — искры сердца Данко — будут освещать дорогу идущим следом.

1 кол2 пара3 трояк4 хорошо5 отлично (Еще не оценили)
Загрузка...

Хорошо, когда прочитанная книга или театральная постановка оставляет след в душе. И если он, этот след, яркий, мы задумывается над тем, какое значение имеет для нас это произведение, что оно дает нам. Со времени создания пьес Горького прошло много лет, но и теперь они читаются и идут в театрах. Видимо, им предопределена долгая жизнь. Можно сказать, что это — энциклопедия предреволюционной России, история, запечатленная мастерски и правдоподобно. Но нельзя забывать, что в них много общечеловеческого, свойственного не только прошлой, но и нынешней жизни.

«Человек — это великолепно! Это звучит… гордо!» Эти слова, сказанные на заре XX века, определяли творческую линию писателя. Он любил людей, поэтому его воображение, пронизанное прекрасной мечтой о великом призвании человека, рождало такие

изумительные образы, как Данко. Но он же и выступал со страстным и горячим протестом против всего, что принижало человека, против всех «свинцовых мерзостей жизни».

В пьесе «На дне» с большой силой и непревзойденным художественным мастерством М. Горький показал те ужасные условия жизни, которые толкают на «дно», «в яму». И тогда человек перестает быть человеком. Да разве ж это люди обитают в омерзительной ночлежке Костылева? Они утратили все человеческое, потеряли даже облик человека, превратились в жалкое, никому не нужное подобие человека.

Конечно, во многом они сами виноваты в том, что с ними случилось: у них не хватило твердости или умения бороться с судьбой, желания трудиться, преодолевать трудности. Но виноваты и социальные условия. Это была эпоха быстрого обогащения одних и обнищания других, эпоха, когда рушились вековые устои. В каждой загубленной судьбе мы видим сплав общественных и личных проблем.

Но даже и здесь, «на дне» жизни, действуют свои неумолимые волчьи законы. Здесь свои «короли» и угнетенные, эксплуататоры и эксплуатируемые, хозяева и работники. Законы общества преследуют человека от рождения до смерти, от царских чертогов до грязной ночлежки. Только в последнем случае все гораздо обнаженнее, а отношения более дикие. И в этом обвинение строю и обществу. Жизнь здесь для нормального человека хуже каторги. Она толкает людей на преступления, черствость, бесчестность. Ворует Васька Пепел, умирает в страшных муках Анна, идет на самое ужасное в жизни Настя, окончательно спивается Актер. Они уже не смогут подняться!

А ведь это люди, которые знали когда-то и Другую жизнь. И поэтому полна страстных мечтаний о будущем Наташа, думает о светлых чувствах Настя, верит в свою мечту больной, опустившийся Актер. У них только и осталось в жизни, что вера.

Странник Лука, появляющийся в пьесе, сумел заронить и зажечь в сердце каждого искру надежды. Но после его ухода жизнь в ночлежке стала еще тяжелее. Люди так изломаны, что уже не могут ничего изменить в своей судьбе. Им в общем-то нечего ждать. И надежда, оброненная Лукой, лишь разбередила их раны. Поманил старик, а дороги не показал. Как ореховая скорлупа раздавлены мечты Клеща о лучшем времени, и в результате мы видим его падшим крайне низко — к нему относятся слова: «Никогда уже он не выберется отсюда». И читателю становится не по себе от этой фразы. Пьеса утверждает: так больше жить невозможно!

Многие свои мысли вкладывает автор в уста Сатина. Порой даже странно слышать такие высокие слова от картежника и шулера. Мы понимаем, что в Сатине погибла натура недюжинная, это сильный, ясный ум даже в таких условиях. Гордые слова автора о человеке, вложенные в уста Сатина, стали крылатыми, они заставляют верить, что люди достойны лучшей участи. Пьеса «На дне» проникнута горячим и страстным призывом любить человека, сделать так, чтобы имя это действительно звучало гордо. Пьеса имела огромный политический резонанс, звала к переустройству общества. Нет и не может быть счастья, пока человек несвободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!

Сейчас, в эпоху, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем «милость к падшим», пьеса Горького приобретает несколько иное значение. Это не только исторический документ, не просто выдающееся художественное произведение. Пьеса вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости.




Всезнайкин блог © 2009-2015