Начатое в годы «оттепели» развитие «соцреализма с человеческим лицом» было отмечено в семидесятые годы органическим перерастанием концепции «простого советского человека» в концепцию «человека трудолюбивой дущи». Именно в человеке трудолюбивой души (будь то герои Айтматова или Бачана Рамишвили из романа Н.Думбадзе «Закон вечности», или Келин из пьесы И.Друце «Святая святых», или командарм Мещеряков из романа С. Залыгина «Соленая Падь») авторы, которые оставались верны принципам социальности и гражданственности, пытались смоделировать новую духовную цельность, которая представлялась результатом требовательного совершенствования личности, открывающей себя навстречу всем впечатлениям бытия, всем радостям и горестям земли, нагружающей себя памятью и чувством долга перед прошлым и будущим.
В сугубо теоретическом плане явление такого типа героя прогнозировалось в эстетике социалистического реализма. Его вроде бы и ждали, к нему взывали чуть ли не в каждом отчетном докладе на очередном партийном или писательском съезде. Однако, когда такой герой явился на страницах книг, то он оказался крайне неудобен для официальной идеологии.
Во-первых, полнотой своей духовной жизни он оспаривал каноническое представление о цельности как об аскетическом самоотречении во имя надличных ценностей. Во-вторых, он, этот «новый человек», в своих убеждениях не только не опирался на официальные идеологические и политические постулаты, сколько отталкивался от них, убеждаясь на собственном опыте в животворности совсем иных устоев духа — «простых законов нравственности», «закона вечности», национальной и мировой культуры.
Наконец, — и это самое главное — «человек трудолюбивой души» оказался фигурой в высшей степени трагической. Ибо его ценностные представления вступают в неразрешимое противоречие c устройством окружающего мира — нравственного, социального, политического, экологического. За верность своим, добытым дорогой ценой нравственным принципам герои, подобные Едигею или Бачане, Ефрему Мещерякову или Бостону Уркунчиеву, вынуждены бороться постоянно. И они все время испытываются ситуацией выбора, ибо каждый шаг связан с принятием решения: поддаться ли соблазну компромисса, силе инерции, желанию покоя или следовать беспокойному зову своей человечности, своей совести?
И трагедийностью судьбы «человека трудолюбивой души», неразрешимостью его противоборства с той государственной и идеологической Системой, в которой он вырос, литература социалистического реализма самым очевидным образом продемонстрировала свою тупиковость. Герой, носитель эстетического идеала соцреализма, взращенный на утопических мечтах, либо погибал в казематах системы, пытаясь проломить лбом стену, либо, вынужденный воевать со своими врагами по их законам, терял свою человечность.
Сочинение! Обязательно сохрани - » Русская литература: развитие соцреализма с человеческим лицом . Потом не будешь искать!
Запись была опубликована
05.11.2009 в 10:00 в категории Хрестоматия и критика.
Вы можете следить за ответами в этой записи через RSS 2.0 ленты.
Загрузка...