Пафос новой книги С. В. Образцова

«Сила искусства грандиозна. Влияние на социальную жизнь общества невероятно, куда больше чем мы думаем…» «Искусство—это одно из активнейших средств воздействия на человеческие эмоции»,— утверждает автор, а ведь эмоции не бывают нейтральны. Значит, искусство может приносить человеку либо огромное зло—калечить, развращать; либо грандиозное добро. «Мы никогда не узнаем, о чем каждый читатель советовался с Пушкиным, Толстым, Чеховым, Горьким, но советовались все, кто их любил, а таких миллионы. Сколько человеческих душ сформировали эти писатели, скольких людей уберегли от душевного растления, неверия в человека, от пошлости, кривляния! Скольких заставили задуматься о смысле их жизни и направили на поиски этого смысла!..» Трудно удержаться от того, чтобы не цитировать дальше эту прекрасную главу, названную автором «Искусство в действии». Вот еще несколько строк: «И как это удивительно и прекрасно, что среди нас «живут и работают» и египетская царица Нефертити, и тициановская Венера, и серовская «Девочка с персиками», и «розовая девушка» Модильяни. И как это непостижимо, что среди нас «живут и работают» звуки, сочиненные Бахом и Мусоргским, Дебюсси и Прокофьевым, Гершвином и Шостаковичем…» Некоторые главы из этой книги печатались в нашем журнале. Публикуем ниже размышления о книге Образцова известного биохимика М. В. Волькенштейна.

Так озаглавлена книга, написанная большим художником, создателем знаменитого во всем мире кукольного театра, Сергеем Владимировичем Образцовым. Человек, посвятивший жизнь искусству, делится с читателями мыслями о живописи и театре, о фотографии, кино и телевидении. Здесь нет «Ума холодных наблюдений И сердца горестных замет», ибо наблюдения автора не холодны, но ярко эмоциональны и нет ничего горестного в общении с подлинным искусством. Напротив, Это общение — источник счастья, и внутренняя задача книги (ее сквозное действие, как сказал бы Станиславский) состоит в раскрытии этого источника. А закрыт Он для многих.

Я пишу эту статью не для оценки книги — она очень хороша,— но для того, чтобы поговорить о ее содержании и подхватить другую эстафету, начатую автором, эстафету пропаганды искусства и борьбы с безвкусицей.

С. В. Образцов начинает с противопоставления искусства и науки. Наука и техника непрерывно развиваются и совершенствуются, напротив, современное искусство не выше древнего. Оно другое, конечно. Но «стихи Байрона не сильнее и не лучше стихов Гомера». И «спор о физиках и лириках» бессмыслен, потому что живут они в разных плоскостях.

Это верно, конечно. Более того, очевидно. Но сегодня, пожалуй, особенно интересно и важно не то, чем разнятся наука и искусство, а то, что объединяет эти виды творческой деятельности человека. Собственно говоря, С. В. Образцоа далее о том и пишет. Об изменении искусства под влиянием таких технических открытий, как фотография, кинематография, телевидение. Об искусстве сегодня, в эпоху НТР. Эстафета состоит во взаимодействии старого и нового— живопись учится у фотографии, а фотография — у живописи. Объединяются театр, кино и телевидение.

Книга С. В. Образцова не научный трактат об эстетике. Поэтому не будем спорить с автором о введенном им понятии «аксиомности» или о новой терминологии в разделении искусств на повествовательное (литература), пластическое (живопись и скульптура), музыкальное и зрелищное. Мы не найдем в книге анализа искусства как формы познания мира, как способа передачи информации о мыслях и эмоциях художника, анализа взаимосвязи формы и содержания. Мы найдем другое. Яркий рассказ о сущности художественного воздействия на читателя, зрителя, слушателя. О встречах самого С. В. Образцова с великими произведениями искусства. А видел он многое.

Перефразируя Поля Валери, можно сказать, что искусство есть способ превращать ненужное в жизненно необходимое.