Быт и обычаи купечества в драме А.М.Островского «Гроза»

Гроза — естественное явление, которое очищает атмосферу. Она необходима, так как приносит с собой свежесть и прохладу после изнурительной жары, целебную влагу после суши. Таким «глотком свежего воздуха», новым взглядом на жизнь стала в литературе середины XIX столетия пьеса А.Н. Островского «Гроза». Большая русская река, самобытный народ, что живет на ней, дали автору богатый творческий материал. Драма прозвучала как трагический голос времени, как вопль народной души, которая не желает больше терпеть гнет и неволю.

Жизнь Калинова и всей России того времени Добролюбов назвал «темным царством». Сонное, спокойное, размеренное существование. Немало времени калиновцы проводят дома, где за высокими стенами и крепкими запорами медленно едят, занимаются какими-то домашними делами, спят. «Спать ложатся очень рано, так что непривычному человеку тяжело и выдержать такую сонную ночь». По праздникам жители неторопливо, почтенно прогуливаются по бульвару, но «и то один вид делают, что гуляют, а сами ходят туда наряды показывать». У обывателей Калиновой нет стремления к познанию культуры, науки, их не интересуют новые идеи и мысли. Люди здесь суеверные, покорные, по их мнению, «и Литва с неба упала». Источниками новостей, слухов есть паломницы, богомолки, «калеки прохожие». «За немощью своей» они далеко не ходили, но «слышать — много слышали».

Основой взаимоотношений людей в Калинове является материальная зависимость. Здесь деньги решают все. Автор подчеркивает, что из-за наживы купцы портят друг другу торговлю, постоянно ссорятся между собой, вредят своим вчерашним друзьям: «Я уж потрачусь, да и ему влетит в копеечку». Борис не осмеливается защитить себя от оскорблений Дикого, так как по завещанию он может получить наследство только при условии, если будет почтителен к своему дяде. На примере Дикого прослеживается характер человека, который находится под властью денег. Один из самых богатых людей Калинова, Дикий опускается до прямого мошенничества: «Не доплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!» Бранное слово, ссора по любому поводу — это не только обычное общение с людьми, это его натура, его характер, даже больше того — смысл жизни. Самодурство Дикого не знает границ. Он не дает спокойно жить своим домашним. Когда хозяин бывал не в юморе, «все прятались по чердакам и амбарам». Тем не менее, в типично самодурской логике его есть один интересный момент: упорный любитель поругаться бывает сам не рад своему характеру: «Друг ты мне, а приди ты у меня просить — обругаю». Или не правда, мы ощущаем, что самодурство Дикого дает трещину?

Твердо стоит на страже патриархальных, домостроевских порядков старины, ревностно предохраняет жизни своего дома от свежего ветра изменений Кабанова. В отличие от Дикого, она никогда не ругается, у нее свои методы запугивания: она, «как ржавое железо», точит своих близких, прикрываясь божественными догмами и сожалением за стариной.

Любовь, сыновьи и материнские чувства не существуют в этом дому, они вытравлены, втоптаны в грязь произволом, святошеством, злостью. Кабанихе покоя не дает то, что молодым пришелся не по вкусу ее образ жизни, которую хочется им жить по-иному. Главное, в чем виноваты Дикий и Кабаниха, — они пагубно действуют на окружающих, отравляя им жизнь, уничтожая в них светлые чувства, делая их своими рабами.

Но жизнь не стоит на месте, самодуры ощущают, что их власти приходит конец. Добролюбов отмечает: «Все, кажется, как и раньше, все хорошо: Дикий ругает кого хочет… Кабанова держит в страхе своих детей… невестку… А все как-то беспокойно, нехорошо им. Мимо них, не спросив их, подросла другая жизнь, с другими началами… и уже посылает нехорошие видения темному произволу самодурства».